Как и следует из названия, «Эхо стоянки» предлагает вспомнить — даже тем, кто не знал — о работах, созданных во время арт-резиденции ZAMAN MUSEUM в селе Воскресенское. С одной стороны, речь идет о конкретных трех летних неделях 2023 года, с другой — временные отрезки, с которыми взаимодействуют эти работы, оказываются куда масштабнее. «Эхо стоянки» деликатно акцентирует и то, что нам едва слышно — здесь и сейчас, и то, что в наши дни звучит так громко, что не разобрать.

В нескольких работах отчетливо проступает экологический контекст, связанный с круговоротом жизни в природе, — о временности постоянного и константе временного. Так, цикл картин «Заводы, как злые драконы дедовских сказок, сожрут Урал» Ольги Цимболенко в качестве материала для мозаичного сюжета рассматривает энтропию на территории воскресенского медеплавильного завода. Как корова языком, время уже давно слизнуло целое производство, оставив здесь лишь руины. Освободившуюся от человека геометрию строительных материалов обживают курицы, гуси, лошади. Знакомые по творчеству художницы мистические нотки оседают в названии, которое растет не столько из «Салавата Юлаева» Степана Злобина, сколько из локальной мифологии.

Серия фотографий «А это где?» Анны Чечкиной фиксирует тропинки, порой почти невидимые, но хорошо знакомые местным. Они неслучайно поданы вне контекста, глазами простого прохожего: с точки зрения туриста эти траектории едва ли отличаются друг от друга, их сложно найти постороннему, но за ними интересно наблюдать — как за листвой на деревьях. Подчеркнутая неприметность этих тропинок — в том числе и о разнице локального контекста для местных жителей и туристов.

С близкой темой работает «тор~мош» Милəүшə Гафуровой — причудливая карта, созданная в уникальном экземпляре. С одной стороны, это артефакт, запомнивший дважды полусказочный взгляд художницы на географию села, с другой — указатель на внутренний мир Воскресенского, где местные не захотели идти на контакт и помогать с очертаниями родного села. «Исем бармы?» Артёма Т. — разговор уже не столько о географическом восприятии, но тоже о границах — о национальной идентичности. Многоязычие и вариативность, которые, казалось бы, должны помочь лучше видеть этот мир, становятся своеобразными татуировками на треснувшем окне, ограничивая возможности зрения.

Вместе с тем «Синие венцы» Зульфии Илькаевой — предложение молчаливому городскому пространству заговорить с помощью стикеров — говорят о самой возможности настройки универсального языка, который сможет наладить новые пути сообщений.

Адель Сулейманова в своем цикле «Запросы людей села Воскресенское» находит в этом герметичном мире универсальные точки, близкие и понятные любому. Это керамические дубликаты объявлений, которые изредка можно встретить на улицах села. Их подчеркнутая хрупкость и незаметность по-своему рассказывают, что извне чужую повседневность практически не различить и не понять, хотя она умеет блестеть, если суметь подойти поближе.

Работая с локальными контекстами, «Эхо стоянки» предлагает взглянуть и на острые осколки времен, на которых людям попросту нет места. Об этом «Лики завода» Нелли Акчуриной — масштабная ткань, пропитанная землей, водой и воздухом Воскресенского, некогда опаленных заводским огнем. Идея запечатлеть крепостных, погибавших на заводе, сталкивается с немотой истории, которая не может рассказать о них ни слова. Стройные ряды лакун на истертом материале становятся конгениальным портретом для всех, кого перемололи в топливо для местного горнила.

В унисон работают и «Секретные материалы» Адель Сулеймановой. Помещая щербатый шлак — отходы с завода, ставшие узнаваемым слоем местной почвы — под слой гладкой глины, художница подчеркивает не столько саму ватерлинию, но то, как много остается под ней.

Работа «Надо трогать» Дарьи Морозовой находится внутри палатки — одного из ключевых элементов «Стоянки» (арт-резиденция проходила в палаточном лагере — прим. ред.). Это маленький дом, но в нем показательно пусто, там лишь звучат похоронные причитания — слепок повседневности, свидетелем которого стала художница. Из найденных обломков Дарья Морозова создает тактильные объекты, повторяющие размеры картин, написанных художниками-суриковцами во время эвакуации во время Великой Отечественной войны. Этой суммой художница создает чувственное восприятие истории, поскольку история, как гласит поясняющая этикетка, — «Это не то, что было до нас. Это там, где мы с вами».

Как эхо слышится и как резонирует — можно узнать в Посольстве музея современного искусства ZAMAN до 20 марта.

Андрей Королев